Положение римско-католической церкви с момента падения Рима отличалось от положения греко-католического христианства. Так, уже в V в. Византийские императоры добились существенного подчинения церкви своей власти, включения ее в политическую систему. Несмотря на то, что высшим органом греко-кафолической церкви являлись соборы, решение об их созыве принимал византийский император. На Западе Европы положение церкви было иным. Она не только не подчинялась верховной политической власти, но и сохранила практически полную самостоятельность в решении внутренних и целого ряда политических вопросов, начиная с IV в., с момента оформления института папства. Впрочем, история папства знала и период резкого ослабления (X — сер. XI вв.), когда в условиях обострившейся междоусобицы папский престол был временно подчинен светской власти германских императоров. Но уже с середины XI в. могущество и независимость пастырей римско-католической церкви были восстановлены. А в последующий период Классического Средневековья (XII—XIII вв.) влияние католической церкви и папства на все сферы общественной жизни еще более возросло. Достаточно упомянуть о самом могущественном главе католической церкви папе Иннокентии Ш 1198—1216). Если его предшественнику Григорию VII (1073—1085) пришлось бороться за разграничение власти духовной от светской, то спустя сто лет Иннокентию III уже удалось не только получить практическую независимость от светской власти, но и заставить отдельных монархов признать вассальную зависимость от Ватикана. Преемник Григория VII имел уже полное основание сравнивать власть духовную и светскую с солнцем и луной: подобно тому как луна получает свой свет от солнца, так и королевская власть получала при Иннокентии III свой блеск и величие от власти папской. Соответственно активизировалось вмешательство церкви в международные дела, расширилась миссионерская деятельность, возросло ее экономическое могущество
